До сих пор две линии в творчестве Гильермо дель Торо, в сущности, почти совершенно не пересекались. С одной стороны, он снимал мексикано-испанский артхаус («Хронос», «Хребет дьявола», «Лабиринт Фавна») – тонкий, изящный, неспешный и глубоко печальный. С другой стороны, тот же самый дель Торо в США ставил абсолютно противоположное кино («Мутанты», «Блэйд-2», «Хеллбой») – громкое, буйное, разухабистое и крайне смешливое. Первая линия вырастала из волшебной сказки, фэнтези и средневековых легенд, вторая равнялась на саркастический черный комикс. В «Хеллбое-2» Гильермо дель Торо наконец свел воедино обе нити, скроив из них наряд весьма удивительного свойства. Конечно, это новое платье короля изрядно смахивает на тришкин кафтан, но такова уж судьба любого современного сказочника в Голливуде – быть панамским портным.
Собственно, главное, что сделал дель Торо в сказке о золотой армии, которая всех сильней, – он внес в высокобюджетный комикс от Dark Horse весьма своеобразную, одному ему, дель Торо, присущую эстетику. Испаноговорящие лица фавновской, гоблинской и тому подобной национальности, до того населявшие лишь камерные волшебные истории из времен генерала Франко, безо всяких изменений переместились в круто сваренный голливудский экшен. К доброму черту, выкуривающему готику при помощи гаванских сигар и смывающему ее следы пивом, и пламенной девушке-мутантке, отбившейся от «людей Икс», прибавились древний король с завидно ветвистыми рогами, его сын-отцеубийца, раскрашенный под вокалиста black metal, и великое множество крайне необычных сказочных существ, зачастую вообще вряд ли поддающихся какой-либо идентификации. Что-то отдаленно похожее делал только Кристоф Ган в «Сайлент-Хилл», аккуратно срисовывавший своих демонов с правой створки триптиха Иеронима Босха «Сады земных наслаждений». Однако в отличие от Кристофа Гана, с почти религиозным трепетом относящегося к собственным извращенным фантазиям, Гильермо дель Торо сдабривает подобное сложносочиненное варево львиной дозой самоиронии. Предельно серьезен он лишь в прологе – вдохновенном кукольном представлении на тему первой исторической драмы человечества, слегка напоминающем гениальные «Нити» Андерса Рённова Кларлунда. Все остальное, по дель Торо, подлежит лечению сарказмом, что дает, помимо прочего, еще и отличный коммерческий эффект. Отсюда и мыслящая человекообразная германоговорящая пароварка, и водяной с непроизносимо непристойным именем и похожим на сиденье от унитаза дыхательным аппаратом, утонченный любитель Теннисона и Вивальди, и старушка-гоблин, закусывающая кошками под Бруклинским мостом, – одним словом, все то, что немецкий предводитель паранормальных шутников характеризует крайне удачным выражением «дас ист моветон».
Первый «Хеллбой» забывался через пятнадцать минут после просмотра, впечатлений от второго хватит, пожалуй, уже на пару часов. Если так пойдет и дальше, то у Гильермо дель Торо, который недрогнувшими руками заправского мичуринца умеет скрестить божий дар с яичницей, есть все шансы реформировать американский блокбастер.
